Рубцов Николай Михайлович

В 1941 году семья переехала в Вологду. В 1942 году сорокалетнего Михаила Андреановича призвали на службу. Такого удара Александра Михайловна перенести уже не смогла: она знала, что значит остаться без мужа с маленькими детьми. Подорванное сердце не выдержало, и ее отвезли в больницу. Маленький Коля нашел в глубине сада один удивительный цветок, алый-алый, и ухаживал за ним, мечтая подарить его маме, когда она вернется домой. Но 26 июня 1942 года мама умерла.

Этот цветочек маленький

Как я любил и прятал!

Нежил его – вот маменька

Будет подарку рада!

Кстати его, некстати ли,

Вырастить все же смог…

Нес я за гробом матери

Аленький свой цветок.

Вскоре после смерти матери умирает младшая сестра. Старших детей взяли родственники, а младшие - Коля и Боря - попали в Красковский детский дом. Николай из детдома пешком уходит в город к сестре. Его находят и переводят в другой детский дом - в село Никольское Тотемского района. Начинает учиться в школе. Его одноклассница Евгения Буняк впоследствии вспоминала: «Годы были трудные, голодные, поэтому мало помнится светлого, веселого, радостного, хотя взрослые, как только могли, старались скрасить наше сиротство. Особенно запомнились дни рождений, которые отмечали раз в месяц. Мы с Колей родились оба в январе, поэтому всегда сидели за столом в этот день рядом, нас все поздравляли, а в конце угощали конфетами, горошинками драже. Как на чудо, смотрели мы на эти цветные шарики,

Коля был неровным по характеру: то тихим, задумчивым, скромным, то дерзким, колючим. Учился хорошо. Стихи писал еще в детском доме».

Игорь Александрович Медведев в 1948-49 гг. преподавал в пятом классе Никольской семилетки русский язык, литературу, географию, физкультуру. Ему запомнились некоторые подробности:

«Николай ростом был меньше своих сверстников, поэтому сидел всегда на первой парте или поблизости. Любимая поза за партой: сидел прямо, но щекой опирался на ладонь с вытянутым указательным пальцем... В то время в детском доме увлекались выпуском стенгазеты. Николай частенько на учительский стол подкладывал бумажки со стихами о жизни класса, детского дома, о природе».

Тепло вспоминает подробности жизни ребят с августа 1949 года Екатерина Ивановна Брагина (она пришла тогда работать старшей пионервожатой:

«Вечерами ребята собирались в пионерской комнате, у растопленной печи, и мечтали вслух. Мечтали о том времени, когда все станут счастливыми, не будет больше детских домов, когда в селе появятся большие и теплые, красивые - как в городе - дома...

Здесь же готовились праздничные концерты. Помнится, готовили мы сцены о Пушкине-лицеисте к юбилею поэта. Все ломали головы над костюмами, и Коля очень переживал, желая хоть немного походить на юного поэта. И попросил он завить ему волосы, чтобы стать кучерявым. А как? Нагревали над керосиновой лампой ученическую ручку из железа трубочкой. Ручка раскалилась, и заскворчали Колины волосы.

- Что вы, к двадцати годам ведь полысею, - огорченно усмехнулся он. Так и пришлось оставить в покое его небогатый мальчишеский чуб.

Старшие воспитанники вечером охотно учились танцам, а Коля каждый раз играл на гармошке, и нам всем казалось, что он непременно будет учиться музыке. Играл он распространенные в ту пору мелодии, предпочитая грустные, и свое что-то импровизировал, тоже печальное, но нередко ворчал:

- Вот играешь-играешь, а сам так и не научишься танцевать...»

Село Никольское поэт считал своей родиной и часто впоследствии приезжал сюда. Он охотно встречался со своими сверстниками, учителями, всегда живо интересовался судьбой друзей и воспитателей. Здесь он обрел семью, десятки лучших стихотворений поэта связаны с природой и людьми этой «малой родины».

Позднее Рубцов скажет:

Хотя проклинает проезжий

Дороги моих побережий,

Люблю я деревню Николу,

Где кончил начальную школу!

Отец возвращается с фронта, но не разыскивает детей, а заводит новую семью. Этого предательства Николай долго не мог ему простить, ведь он всю войну верил и ждал отца…

В 1950 году Николай Рубцов успешно окончил Никольскую семиклассную школу и был отправлен продолжать учебу в древний город Тотьму, где поступил в лесотехнический техникум. Но подростка уже звал ветер странствий. В шестнадцать лет, едва получив паспорт, он добрался до Архангельска и попытался стать моряком. Но он был очень мал и слаб, и его не пустили в море.

Николай какое-то время работал библиотекарем или, точнее, «избачом», совмещая в одном лице работника культуры и истопника. В конце концов, он устроился кочегаром на рыболовецкое судно.

В 1955 году Рубцов приезжает в Ленинград (Санкт- Петербург) и начинает новую жизнь простым рабочим. Но осенью его призвали в армию, и как человек, имеющий опыт, он был отправлен на Северный флот. Четыре года прослужил на эскадренном миноносце. В ранних его стихах читаем:

Я тоже служил на флоте!

Я тоже памятью полн

О той бесподобной работе

На гребнях чудовищных волн...

В 1957 году стихи появляются в печати: их публикуют газета «На страже Заполярья», журнал «Советский моряк», альманах «Полярное сияние». Так начался путь Николая Рубцова в литературу.

В 1959 году он возвращается в Ленинград, работает на Путиловском заводе, поступает учиться в вечернюю школу и становится членом литературного объединения при заводской многотиражке «Кировец», где неоднократно публиковались его стихи.

В мае 1962 года Николай Рубцов сдает экзамены на аттестат зрелости и посылает свои стихи на творческий конкурс в Московский литературный институт. В августе он был принят. В последующие годы стихи Рубцова часто появляются в московских литературных изданиях. В 1965 году в Архангельске выходит первая тоненькая книжка «Лирика», а в 1967 году «Советский писатель» издает весомую книгу стихотворений Рубцова «Звезда полей», вызвавшую целый ряд лестных откликов в печати.

Казалось бы, судьба складывалась легко и счастливо. Но в действительности все было гораздо сложнее. Сиротское детство и отрочество, скитальческая, бесприютная юность, заполненная непомерно тяжелой работой, суровая морская служба на Севере наложили неизгладимую печать на поведение и натуру поэта. Он говорил о своих скитаниях:

...Как будто ветер гнал меня по ней;

По всей земле - по селам и столицам!

Я сильный был, но ветер был сильней,

И я нигде не мог остановиться...

Более или менее успешный путь в литературу не очень облегчил личную жизнь поэта. Еще летом 1964 года, после ряда взысканий, он был исключен - с формальной точки зрения справедливо - из Литературного института. Правда, через полгода его восстановили, но лишь в качестве заочника, что нисколько не спасало положения, так как Рубцов не имел ни постоянного заработка, ни жилища. Лишь в мае 1969 года он смог закончить заочное отделение института.

В 1969 году в Северо-Западном книжном издательстве вышла еще одна его книга - «Душа хранит», а весной следующего года издается новый сборник - «Сосен шум». Эта - четвертая по счету - книга оказалась последним прижизненным изданием поэта.

К концу 60-х годов жизнь Рубцова с внешней точки зрения более или менее наладилась. Он обрел относительно широкую известность и прочное признание. Многие московские поэты и критики писали и говорили о высоте и истинной народности его творческого дара.

Не менее важную роль сыграли в судьбе Николая Рубцова его вологодские собратья по литературе. Уже в Москве окружил вниманием и заботой вологжанин Александр Яшин, по отечески опекавший его до самой своей смерти. Дружественно встретили вологодские уроженцы, известные московские критики Валерий Дементьев и Феликс Кузнецов. Наконец, его ждала сама Вологда.

Здесь жили и работали выдающиеся прозаики Василий Белов и Виктор Астафьев, поэты Александр Романов и Виктор Коротаев и большая группа более молодых писателей.

Николай Рубцов, естественно, стал негласным предводителем вологодского поэтического цеха. Он оказался среди верных друзей и соратников по литературе. Он обрел здесь, наконец, постоянное пристанище и заработок. Вологда с ее улицами, домами, храмами, рекой вошла как родной и любимый город в последние стихи поэта.

Николай Рубцов трагически погиб в морозную крещенскую ночь 19 января 1971 года. Ему только исполнилось тридцать пять лет...

В сентябре 1985 года в городе Тотьме был открыт первый памятник поэту.

28 июня 1998 года на берегу реки Вологды в областном центре между речным вокзалом и Домом-музеем Петра I установлен «бронзовый Рубцов». Автор – череповецкий скульптор Александр Шебунин. В этом же году А. Шебунин изваял бюст поэта.

В 2001 году в Санкт-Петербурге недалеко от проходной Кировского завода открыта мемориальная доска Н.М. Рубцову.

В ноябре 2004 года появился памятник и на родине поэта – в селе Емецке Архангельской области. Скульптор Н. Овчинников, архитектор – В. Кибреев.